Импортозамещение перестало быть задачей №1, став основой для дальнейших преобразований. Компании переходят от изолированных решений, так называемых «лоскутных одеял», к комплексной интеграции ИТ-инфраструктуры — композитным архитектурам, объединяющим различные платформы и сервисы. Какие же решения и подходы ускоряют цифровую трансформацию, снижают издержки и зависимость от иностранного ПО? И как в текущих реалиях минимизировать риски работы с отечественным «зоопарком» ИТ-решений в стадии развития?
Компания IBS провела экспертную дискуссию «Импортонезависимость и эффективность инвестиций. Синергия или конфликт?». В открытом диалоге приняли участие представители ГУП «Петербургский метрополитен», корпорации «Галактика», группы компаний «Цифра», фирмы «1С», ПАО «Ростелеком» и компании «Бизнес Технологии». Модератором открытого диалога выступил Ринат Гимранов, начальник управления ИТ «Сургутнефтегаза».
Ключевое преимущество композитных подходов заключается в возможности сочетать стабильность проверенных решений с инновациями и внедрением новых технологий. Российский рынок находится в стадии, когда переход от тактического импортозамещения к стратегическому развитию неизбежен. Это подтвердил начальник Службы информационных технологий ГУП «Петербургский метрополитен» Марат Уваев, отмечая, что «импортозамещение как задача не подлежит обсуждению, являясь государственной политикой, направленной на достижение технологического суверенитета. Однако ее успешная реализация требует системного подхода, включающего приоритизацию и поэтапный переход».
Точку невозврата прошли и сектора, которые изначально были глубоко завязаны на зарубежное ПО. Например, авиация. Директор по информационным технологиям компании «Воздушные Ворота Северной Столицы» (аэропорт Пулково) Андрей Нестеров сообщил: «Авиационная отрасль была сильно импортозависима. И это был не просто софт, а сложные программно-аппаратные комплексы. Сейчас все системы, критичные для функционирования нашего аэропорта, замещены. В мае этого года мы завершили проект по переходу с SAP на 1С».
Скорость замещения не может быть одинаковой для всех. Чем больше систем, тем сложнее процесс и тем важнее правильное планирование этапов и распределение усилий среди игроков. «Если пытаться двигаться с одинаковой скоростью по всем направлениям, ресурсов не хватит — ни человеческих, ни финансовых. Поэтому мы идем с приоритетами: где-то нужно ускориться, где-то — подождать и посмотреть, кто и как пройдет этот путь», — рассказал вице-президент, директор по ИТ-эксплуатации и инфраструктуре ИТ-блока «Ростелекома» Кирилл Песчаный.
Крупные предприятия делают ставку на гибкость и разумное совмещение платформ — это позволяет избегать дорогостоящих переделок и сохранять управляемость. «Бежать сломя голову — не лучший путь. Цифровая трансформация требует вдумчивого подхода. Да, бывают случаи, когда нужно действовать быстро — например, при срочном переходе с облачного SAP. Сейчас очевидно, что эта система не покрывает все потребности бизнеса: нет поддержки, нет развития под новые функции. Мы все чаще применяем комплементарный подход: оставляем стабильные процессы, такие как фискальный учет, на прежней платформе, а новые, постоянно меняющиеся функции строим на более гибких решениях. Это позволяет рационально использовать ресурсы и не терять в динамике», — поделился опытом управляющий партнер IBS Виталий Данильчук.
Если импортозамещение — это стартовая точка, то гармоничная композитная архитектура — логичная цель. Она позволяет строить устойчивые ИТ-ландшафты с учетом бизнес-реальности: не разово заменять, а проектировать инфраструктуру под задачи, с учетом постоянных изменений и перспектив развития.
Участники пришли к выводу, что композитность проявляется в системности — это не просто совокупность отдельных решений, а осознанная и целенаправленная концепция. «В отличие от лоскутного одеяла, где решения собираются как получится, здесь важна продуманность и совместимость компонентов», — уточнил генеральный директор корпорации «Галактика» Алексей Телков.
Ключевым трендом стало создание сложных цифровых экосистем, состоящих или из одних отечественных решений, или в комплексе с иностранным ПО. «В рамках стратегического проекта миграции корпоративной информационной системы управления предприятием на отечественные решения реализуется временная гибридная конфигурация с параллельной эксплуатацией платформ «Галактика» и SAP ERP. Данная модель носит временный характер. При этом модуль управления персоналом (HR) выделен в специализированную систему, что является практическим шагом в построении композитной архитектуры», — подчеркнул Марат Уваев.
«Внедрение часто идет поэтапно, занимает годы и требует тесной интеграции с другими системами. В результате где-то получается единая система, где-то — распределенная. Все зависит от задач заказчика. Идеология композита — обеспечивать бесшовное взаимодействие разных решений», — добавил технический директор Global ERP Александр Русских.
В условиях высокой сложности корпоративных ИТ-ландшафтов особенно важна слаженность команд, архитектурная дисциплина и взаимопонимание между всеми сторонами: клиент — интегратор — вендор.
«Формирование композитной архитектуры — это совместная работа бизнеса и интегратора. Это диалог двух архитекторов, которые, заглядывая на несколько шагов вперед, выстраивают систему с пониманием, где модули уже стабильны, а где требуется гибкость. Например, фискальные функции и учет — области, где многое зарегулировано и нет смысла изобретать заново. Здесь возможны даже сервисные модели вроде налоговой отчетности как услуги. А вот в производственном, управленческом и аналитическом учете единых стандартов быть не может — слишком много отраслевых и индивидуальных особенностей. Именно поэтому в этих зонах важно выбирать гибкие решения, которые легко адаптируются и сопровождаются», — продолжил Виталий Данильчук.
Участники признают, что чем больше бизнес, тем больше он нуждается в доработке функциональности стандартных платформ. «Ни одна крупная компания не сможет просто купить коробочное решение, будь то SAP или любая другая ERP, и полностью подстроить под свой бизнес без доработок. Ключ — сохранять ядро системы, внедряя уникальные бизнес-функции через кастомизацию», — заявил Кирилл Песчаный.
Участники дискуссии отметили, что самая комфортная ситуация — когда интегратор отвечает за отраслевые особенности, а вендор — за архитектуру ядра и ключевые технические решения.
«Нам повезло работать с разными компаниями и системами: как SAP, так и Oracle разных поколений. Это помогает принимать взвешенные решения о том, что включать в ядро, а что — нет. Но нам важно и мнение бизнеса, поэтому мы создали консорциум архитекторов заказчиков, чтобы решения принимались совместно, учитывая их опыт внедрения крупных корпоративных систем», — подтвердил Александр Русских.
Разработка типовых отраслевых решений поможет ускорить внедрение и снизить его стоимость. Однако с этим есть ряд проблем, начиная с нежелания бизнеса делиться разработками и заканчивая сложностью согласования универсальной функциональности для разных предприятий даже в рамках одной отрасли. «Большинство лидеров рынка типовые решения демонстрируют открыто, но уникальные бизнес-компоненты часто выделяются в отдельные микросервисы и остаются недоступными для внешнего использования. Например, в одном из проектов в масложировой отрасли сотрудник пояснил: «У нас есть собственные алгоритмы для расчета рецептур — мы оставим их в отдельной системе», — рассказал директор дивизиона «Непрерывные производства» ГК «Цифра» Алексей Карасев.
Хотя есть и обратные примеры успешного совместного проектирования специализированных ИТ-продуктов и передачи лучших практик отрасли. «Комплексную автоматизированную багажную систему самостоятельно разработать быстро невозможно. После ухода из России Vanderlande мы предложили рынку создать отечественный продукт. Нашли партнера, реализовали пилот в Пулково, и сейчас это решение масштабируется на другие воздушные гавани. Мы совместно с Шереметьево идем по тому же пути с системой управления аэропортом», — поделился Андрей Нестеров.
В ИТ-сообществе также обсуждается вопрос, кто должен отвечать за типовые отраслевые решения, а кто за кастомизацию. «Наша цифровая платформа покрывает около 80% типовых функций: сбор, хранение, визуализация и структурирование данных. Отраслевые же особенности должны дорабатываться бизнесом или интегратором. Например, управление качеством и прослеживаемость — кросс-отраслевые функции, а взаимодействие с конкретными агрегатами разных поставщиков требует специфичной доработки под каждое производство», — отметил Алексей Карасев.
Эксперты также говорят о необходимости кросс-отраслевых решений, которые позволят объединять ресурсы и знания разных секторов. «Мы видим потенциал в развитии кросс-отраслевых решений — особенно в сфере планирования и управления. Для дискретного, передельного и длительного производств, включая химическую и проектную отрасли, мы предлагаем типовые отраслевые решения. При этом основное ERP-ядро должно оставаться целостным, а специфические задачи — такие как контроллинг — реализуются через настраиваемые модули, адаптированные под конкретные особенности бизнеса», — добавил Александр Русских.
Экономический эффект от внедрения композитных решений — пока один из самых спорных вопросов. «Честно посчитать TCO сегодня никто не умеет: ни мы, ни заказчики, ни интеграторы. Прямое сравнение CAPEXа на лицензии часто не учитывает огромный штат ИТ-специалистов поддержки, доработки ядра и приложений, которые остаются неучтенными в сравнении», — обозначил проблематику Алексей Телков.
Ринат Гимранов подтвердил существующие вызовы: «Считать TCO — неблагодарная и даже опасная задача из-за принципа неопределенности Гейзенберга: изменяя один параметр, мы влияем на другой и ухудшаем его. Поэтому точную оценку эффективности получить сложно. Это особенно актуально в контексте композитной архитектуры».
Но там, где есть гибкий и управляемый подход, появляются и конкретные метрики. Например, снижение потерь в производстве или рост управляемости. «У нас есть примеры ощутимой бизнес-выгоды: в одном из проектов после внедрения системы мы выявили причины около 5% потерь металла и смогли перевести это в конкретные деньги. Но это уже не про импортозамещение, а про систематизацию и оптимизацию процессов», — привел конкретные цифры Алексей Телков.
Композитная модель тесно связана с развитием цифровых платформ и модульных экосистем. Вендоры адаптируют архитектуру к этому вызову.
«Мы поддерживаем микросервисную архитектуру, чтобы не ломать систему и легко внедрять уникальные решения», — отметил Алексей Карасев.
По словам Александра Русских, архитектура Global ERP также сформирована как модульная и легко встраиваемая в интегрированные цифровые среды.
Эксперты считают, что применение вендорских отраслевых решений позволит существенно снизить затраты и сократить сроки внедрения за счет минимизации доработок. «Приоритетная задача — корректная идентификация отраслевых сегментов и организация поддержки таких продуктов со стороны вендоров. Бизнес получает доступ к лучшим практикам, а необходимая адаптация выполняется с использованием гибких конфигурационных инструментов, оптимизируя ресурсы и повышая контролируемость реализации», — резюмировал Марат Уваев.
Естественным компонентом композитных решений стал искусственный интеллект — он интегрирован внутрь многих бизнес-функций. «Судя по современным опросам, 35% предприятий используют ИИ. А ведь на самом деле 100%! Почему? Еще три года назад мы спорили, что такое умный поиск как технология ИИ, а сегодня все его используем и не воспринимаем как нечто особенное. Так будет и с языковыми помощниками: освоим — и будем считать просто рабочим инструментом, как калькулятор», — считает Ринат Гимранов.
По словам Александра Русских, ИИ уже встроен в Global ERP на разных уровнях. Аналогичная ситуация и в «Галактике».
«В наших планах — использование генеративного ИИ в пользовательских интерфейсах, умном поиске и подготовке аналитики. А вот применять его в управлении производственными процессами — задача на порядок сложнее и пока далека от готового решения. Но мы работаем над этим», — рассказал Алексей Телков.
Применение ИИ тоже следует принципу создания композитной архитектуры: он не должен быть отдельной системой, он встраивается в контекст. «Внедрение ИИ — это не разовая история, а системная работа. ИИ есть и будет — в каждом продукте по-своему: от поддержки до бизнес-функций», — подытоживает обсуждение Виталий Данильчук.
Таким образом, все эксперты согласились, что основными векторами развития российского ИТ-рынка должны стать:
Дискуссия прошла на площадке ЦИПР-2025